Школа человеческих отношений

28 июля 2023 10:07

Количество просмотров: 76

В нашем районе немало людей, служивших на флоте. Один из них – мичман в отставке, корабельный старшина Валерий Морогов. Гость редакции ответил на наши вопросы. – Валерий Иванович, когда и где родились? – Я родился в 1944 году в селе Лукаши Барышевского района Киевской области. Местность, где рос, была безводная, кругом мелкие речушки и пруды, тем не менее, примерно с 5-6 лет уже плавать научился, и до сих пор эта способность сохраняется. Отец-фронтовик определил меня в бригаду плотников. С тех пор научился и руками, и головой немножко работать, мастерить все. Окончил 9-10 классы в вечерней школе. В училище механизации получил три специальности: тракториста, помощника комбайнера и шофера. До призыва на службу работал в совхозе. – Как Вы попали на флот? – 3 сентября 1963 года был призван в армию. Из Барвенковского райвоенкомата нас привезли на сборный пункт в Харькове, в облвоенкомат. Я увидел, здесь так называемых «покупателей» с Северного флота, офицеров, старшин, и тут почувствовал, что, по всей видимости, придется служить на флоте. И как в воду глядел. Когда проходил комиссию, первым делом посадили в специальное вращающееся кресло, как у стоматолога, пристегнули, сказали закрыть глаза; оно крутится, и я в нем, как космонавт. Члены медкомиссии отправляли меня в кресло три раза. В итоге председатель подозвал к себе и сказал: «На флоте будешь служить. Спасибо скажешь еще за это. У тебя сильный вестибулярный аппарат, не будешь ни качки бояться, ничего». Действительно, так и вышло. – Были ли ограничения по росту, весу при отборе на службу? – Раньше на надводный флот принимали всегда высоких, под 2 метра ростом, но на подводную лодку, где особо не развернуться, брали примерно до 1,8 метра. У меня в военном билете указан вес 63,5 кг, за все годы службы не весил больше 72 кг. – Как было организовано ваше обучение морскому делу? – В учебном отряде самый главный упор делался на изучение материальной части. Основы радиотехники, знание аппаратуры, практические навыки отрабатывались в залах на тренажерах – все по специальности, и обязательно – общее устройство подводной лодки и всех систем боевой ракетной части. – А где проходила служба? – После прохождения подготовки в Северодвинском учебном отряде попал в экипаж строящейся атомной подводной лодки с крылатыми ракетами; принимали новое судно, только сошедшее со стапелей. Прошли ходовые испытания вместе с заводской сдаточной командой в Белом море. Это был 1964 год. В День Военно-морского флота был подписан акт приемки лодки в состав Северного флота. Потом уже выдвинулись на Кольский полуостров, где постоянно базировалась наша первая флотилия атомных подводных лодок. И торпедные, и с вертикальным стартом, и наши – с крылатыми ракетами. – Какие задачи выполнял ваш борт? – Задача любого корабля, находящегося в акватории Мирового океана на боевом дежурстве – обеспечить поражение целей вероятного противника. На лодке нашего проекта использовались ракеты класса «вода-вода» для поражения надводных кораблей и «вода-земля» – для поражения объектов, расположенных на материке. Порядок определения целей устанавливался Генеральным штабом, откуда командиру доставлялся специальный пакет, который подлежал вскрытию в час «х». Команда об этом поступала только из Москвы, а дальше – обычное применение, по схеме находящихся на борту ракет. – Какие функции возлагались на Вас? – Все согласно боевому расписанию. Служил радиомехаником по управлению комплексом крылатых ракет. – В чем особенность службы на флоте? – Расскажу с точки зрения подводника. Находиться в автономке – одно удовольствие, потому что именно здесь вырабатывается терпимость друг к другу, толерантность. У каждого свои мысли в голове, навыки, привычки, а с подводной лодки никуда не денешься все 68 суток и более. Так выработалась способность в любой ситуации, в любом коллективе приживаться, находить общий язык. Это была очень хорошая школа человеческих отношений. И, самое главное, на чем командир лодки всегда заострял внимание: «Запомните, служивые, здесь нет офицеров, мичманов, старшин и матросов. Мы все – моряки, все друг от друга зависим». Климат моральный должен быть на высоте. Привыкаешь, настолько сродняешься, особенно боевая часть, нас 11 человек было – радиомеханики, автопилотчики, электромеханики, – мы из одной миски, как говорится, щи хлебали, а это много значит. Когда уже в прокуратуре работал, в радиосообщениях слышал, в газетах читал – особенно в девяностые годы – что дедовщина в армии, а у нас на флоте этого не было. – Наверняка, были и тяжелые, переломные моменты. – Я без лишней скромности могу сказать, что был на Северном флоте мастером своей специальности. Был такой случай в 1966 году: в районе нашего базирования стояла подлодка, которая должна была пойти в автономку. Когда на нее загрузили ракеты и начали проверку стыковки, что-то пошло не так с ракетной бортовой системой. За мной прислали в Западную Лицу торпедный катер, тогда я понял, как несладок хлеб морской и служба у катерника. Катер шел со скоростью больше 60 километров, кормовой частью касался воды, под углом почти 30-40 градусов, нос поднятый – только зубы стучат. Долго искал причину, почему не запускается механизм ракеты. Только через сутки, поднявшись на мостик, увидел, что рядом швартовалась наша лодка. Нужно было успевать выполнить боевую задачу, в спешке погрузили на свой борт ракеты, за исключением той, которая не проходила. Добавили вместо нее новую и пошли в автономку. В лодке сработала сигнализация, всплыли, контейнер подняли, открыли заднюю крышку, вода слилась, закрыли, в Москву доложили. Нам еще повезло, что это была не ракета с атомным зарядом, они по другой стороне борта располагались. Потом снова погружение, нужно было дождаться ночи, восемь часов мы находились под водой. При контрольном погружении оказалось, что не задраен лючок стыковки разъема ракеты и контейнера, в результате чего в него залилась вода. Ракеты с атомными зарядами располагались с противоположного борта. Уже находясь в Атлантике, командир принял решение о направлении в контейнер группы для проверки стыковки целей ракеты с бортовыми лодочными системами. В группу определили меня, автопилотчика и старшим – командира группы управления. Ночью всплыли, подняли контейнер, открыли переднюю крышку, мы туда залезли, расстыковали разъемы и начали прозванивать все цепи. Но все было безрезультатно, везде «ноль», то есть, любая цель замыкалась на коротко с другой. Пробыли мы в контейнере целый день. Лодка все это время находилась в подводном положении. Лишь с наступлением темноты, лодка всплыла и нас оттуда вытащили. – Как сложилась Ваша дальнейшая судьба? – После шести лет службы на флоте окончил Харьковский юридический институт, работал в прокуратуре Харьковской области, в 1983 году перевелся в Горный Алтай на должность старшего помощника прокурора, через пару лет перевели в аппарат Горно-Алтайской областной прокуратуры старшим следователем следственного отдела, а затем в отдел общего надзора, где с 1988 по октябрь 1998 проработал. После отставки ушел в Управление судебного департамента при Верховном суде РФ в РА на должность заместителя начальника управления, затем уехал судьей в Кош-Агач. В 1985 году начал преподавать в Горно-Алтайском пединституте на историческом факультете, а затем уже в университете на кафедре теории государства и права, на юрфаке преподавал до 2018 года. У меня двое детей, два внука, есть правнуки. – Служба на подводной лодке предполагает год за два? Имеете ли какие- то льготы в данное время? – Поскольку это Северный флот, Кольский полуостров, где находилась наша база, был отнесен к заполярью. И гражданским, и военным служба засчитывалась год за два. После службы льгот никаких, только во время службы. Для срочной службы шел год за год, а сверхсрочникам и офицерам срок службы засчитывался один год за два. В автономке 80 процентов еще добавлялось. По военно-морскому уставу каждый год был положен отпуск продолжительностью 68 суток, но за выполнение стрельб и других боевых задач командир поощрял личный состав, давал от 5 до 15 суток дополнительно к отпуску. Была характерная особенность: если сверхсрочник, офицер, матрос, старшина – любой из личного состава, находясь в отпуске, нуждался в деньгах, то слал в часть телеграмму «Сел на мель, шлите буксир», а далее –необходимая сумма, адрес, фамилия, имя. Оставшиеся собирали деньги, отправляли тебе. Ты получаешь, возвращаешься, и уже когда поступает жалованье, узнаешь кто сколько вложил. Все раздаешь, возвращаешь долг – это тоже один из примеров взаимовыручки. – В чем, на Ваш взгляд, отличие советского флота от современного? – По информации, которая в свободном обращении, из газет или журналов, конечно, техническое оснащение намного лучше, чем было у нас. Каковы условия службы, я затрудняюсь сказать. Как взаимовыручка, с этим не сталкивался, судить не буду. А из информационных сообщений, связанных, в том числе, со специальной военной операцией, корабли пускают ракеты большей дальности. Во время моей службы дальность баллистических ракет была от 3 – 3,5 до 5 тысяч километров. На то время было достаточно, сейчас это уже маловато. Теперешние и на 15 тысяч километров летят, с технической точки зрения прогресс намного ушел вперед. Как отмечал еще Карл Маркс, признаком развитости государства, его мощи и потенциала является военно-морской флот. Сюда всегда направляли самые первые, лучшие разработки, какие были в военном деле – в снаряжении, оборудовании, вооружении; этому уделяется и сейчас особое внимание. Так было всегда. – Как часто вспоминаете свою флотскую жизнь? – У меня внучок Глеб, 5 апреля ему исполнилось 5 лет. Он меня нередко спрашивает: «Деда, а как ты служил на флоте?». Вот я ему и рассказываю. И так, частенько возьму альбом, полистаю, повспоминаю сам. – Как думаете, у молодых есть желание сейчас служить на флоте? – В наше время иначе, чем сейчас было. Сначала были до-призывники, потом призывники, и всегда проходили каждый год медицинские комиссии. И обращали внимание, что тебе подтянуть, разработать. И такой настрой был, что уклоняться от призыва нельзя. Сейчас отмечается желание «откосить» от службы, о чем немало сообщений. – Как отмечаете День Военно-морского флота? Какие традиции, кто собирается на торжество или памятную встречу? У нас есть республиканская организация «Ветераны Военно-морского флота», председатель Алексей Адуков. Мы все друг друга поддерживаем, поздравляем с праздниками, днями рождения. И в преддверии торжества собираемся в парке Победы, приводим в порядок всю военно-морскую атрибутику. Соответственно на празднике, 30 июля, будет полевая кухня, флотские коки кашу сварят, и на 9 Мая тоже так собираемся. Все знакомые и сослуживцы из прокуратуры в этот день меня поздравляют. – Какие поздравления адресуете виновникам торжества? – Всех своих флотских коллег – и надводников, и подводников, и морскую пехоту, и морскую авиацию, и береговые службы, которые связаны с флотом, – я всех, ребята, вас поздравляю с Днем Военно-морского флота. Желаю попутного ветра, семь футов под килем, мира вашему дому, благополучия и здоровья.